Борьба за наших детей – это далеко не только дело стражей порядка

Борьба за наших детей – это далеко не только дело стражей порядка. К сожалению,  правоохранительные органы вступают в эту борьбу, когда уже что-то случилось. Учитывая реформу всей правоохранительной системы, нам кажется, стоит рассмотреть вопрос об отнесении всех преступлений в отношении детей к разряду тяжких и передать их расследование специализированному отделу СКП.

Насколько я знаю, внутри СКП серьезно обсуждается предложение правозащитного движения "Сопротивление" о создании выделенного подразделения по защите детей. Подобная практика существует во всем мире, поскольку это очень тяжелая работа, которую нужно учить. Учитывая реформу всей правоохранительной системы, нам кажется, стоит рассмотреть вопрос об отнесении всех преступлений в отношении детей к разряду тяжких и передать их расследование специализированному отделу СКП. Не потому что милиция работает плохо, а потому что подготовить группу специалистов сложно, а для потерпевшего ребенка ходить по инстанциям еще более сложно. Нам представляется, что это должно быть одно «окно».

Уже много лет не только в США, но и в других странах действует международный Центр по розыску пропавших без вести и эксплуатируемых детей. Предмет работы американского Центра — пресечение жесткого международного криминала, давление которого испытывают дети: торговля детьми, эксплуатация, в том числе сексуальная, детский порнобизнес, педофилия. Это международная структура уникальна, поскольку является гибридом неправительственных организаций и силовых структур. НПО работают в теснейшем контакте, например, с ФБР или полицией. Преступность подобного рода транснациональна и трансгранична. К сожалению, Россия стала «полем чудес» для преступников подобного свойства.

К сожалению, не все замечания "Сопротивления" по ужесточению наказания за преступления совершенные в отношении детей были приняты депутатами Госдумы. В результате обнаружилось несколько «дыр», которые нужно закрывать как можно быстрее. Я приведу еще один пример: нам не удалось добиться полной изоляции людей, которые совершают убийства и изнасилования детей. В большинстве стран мира на эту категорию преступников условно-досрочное освобождение не распространяется. У нас было принято решение о том, что преступник должен отсидеть три четверти срока и пусть выходит. Это неправильно.

Кроме того, мы должны добиться наказания за простое владение детской порнографией. Сейчас в Интернете можно вытворять все, что угодно и наказать за это нельзя никак. Рассчитывать, что у нас в Интернете работают сознательные граждане пока не приходится. Пока человек не поймет, что несет ответственность за размещенный контент, ничего не изменится. Согласитесь, что если человек интересуется такими картинками, то рано или поздно он заинтересуется и практикой.

Борьба за наших детей – это далеко не только дело милиции. К сожалению,  правоохранительные органы вступают в эту борьбу, когда уже что-то случилось. Они выезжают на преступление, когда оно уже совершено. Но ведь все остальное сообщество практически безмолвствовало, пока это преступление готовилось или совершалось. Люди просто измученны тем, что не знают в какое русло направить свои усилия.

Мало решить проблему, надо еще оказать содействие в минимизации последствий, которые эта проблема принесла. Применительно к детской порнографии – это вопросы социальной, психологической и медицинской реабилитации. Также нужно организовывать эффективную профилактику. Причем не на уровне предупреждений, а на законодательном уровне